Грезы Неаполя

1. Гортензия Моретти, дочь владельца сети игорных домов в Венеции Луциллио Моретти.
2. 17 лет
3. Над Гортензией часто шутили в детстве, что её-де «от земли не видать», и, надо признать, не без основания. Она совсем невысокая, тонкая, немного угловатая и грациозная в своих быстрых, порывистых, ещё не утративших детской непосредственности движениях. Как у большинства юных барышень её возраста, волосы – главное украшение и гордость синьорины Моретти: они у неё ниспадают до самого пояса и буйно вьются, а когда по её маленькой головке скользит лучик солнца, то и вовсе переливаются каштановой рыжиной. В целом, внешность у девушки довольно посредственная, и она слишком худа, чтобы считаться красавицей по канонам своего времени. Но волшебное очарование юности, пленительное и покоряющее, дающееся только раз в жизни, с лихвой искупляет неприметную внешность Гортензии. У неё живые и искристые карие глаза, отливающие такой же золотой рыжиной, как и волосы на солнце, и ещё чем-то совершенно особенным, свойственным только её малой родине Венеции. В улыбке Ортанс (француженка-мать часто любила её так называть) всё время какая-то недосказанность, и в то же время та весёлая, непосредственная теплота, которая просто не может не вызвать ответной улыбки, и которая заставляет забыть про невыразительную бледную кожу, нос, который всяко крупнее, чем нужно, и слишком густые брови.
4. Галантный век, ставший в Венеции (как, впрочем, и во всей Европе) веком любовных утех и азартных игр, нашёл своего достойного питомца в лице отца Гортензии. Начинавший в среде мелких портовых дельцов, в блистательную эпоху девальвации серебряной валюты изворотливый и целеустремлённый Луциллио Моретти очень быстро сколотил состояние на игорных домах, только-только входивших тогда в широкий оборот, и к 1744 году считался в городе на воде одним из самых состоятельных людей. Это дало ему определённое положение в свете, доступ в высший свет и горячее желание непременно считать себя частью высшего венецианского общества. Своей единственной дочери, цветку в окружении четырёх братьев, синьор Моретти смог дать приличествующее девочке тех времён образование и воспитание. Не было бы преувеличением сказать, что Гортензия, любимица семьи, никогда ни в чём не нуждалась, и её безоблачное детство было омрачено только ранней смертью матери, урождённой парижанки, передавшей своей Ортанс её чудесные глаза и волосы. Увы, подобные ранние смерти знатных дам тоже в ту пору были в порядке вещей. Отец не стал жениться вновь, и дочь навсегда осталась для него единственной женщиной в жизни. К Гортензии и её братьям частенько захаживали учителя, обучавшие её несложным, допускавшимся для барышень премудростям, а также танцам и верховой езде, что для Гортензии было не менее интересно, чем языки и начальные знания из разных наук.

Когда ей минуло семнадцать, что случилось всего этой весной, у отца начались денежные затруднения в делах. Последний старший брат, ненамного старше Гортензии, как раз отбыл на учёбу, и опустевшее палаццо стало особенно тягостным и одиноким для юной, полной радостных ожиданий и надежд девушки. К тому же отец теперь постоянно пропадал, решая неотложные вопросы с компаньонами, да и положение его стало довольно шатким, а потому синьор Моретти не нашёл ничего лучше, чем написать сестре, баронессе, проживавшей в Неаполе, и попросить её приютить на время дочь. Самый разгар светского сезона должен был обещать много радостей юной венецианке, только-только начинающей расцветать, а потому синьорина с энтузиазмом приняла предложение отца…
5. Обустраивается в доме тётки по прибытии.

6. 480913811
7. до 9-го февраля хоть каждый день, в основном по вечерам)